Театральная жизнь Барнаула 40 лет назад привлекала внимание многих стран. На спектакли Алтайского театра кукол съезжались ведущие советские критики, а спектакли, идущие на сцене, обсуждались далеко за пределами страны.
Фото Олега Богданова
Такое стало возможным благодаря Евгению Гимельфарбу – талантливому режиссеру, неординарному человеку, сумевшему в одночасье взбудоражить культурную жизнь нашего города. На 55-летие театра кукол «Сказка» Евгений Юзефович специально прибыл в Барнаул из родной Одессы.
Коварство легенды— Я приехал к вам, чтобы рассказать историю, которая давно стала легендой. А легенда – дело коварное: чем больше лет проходит, тем труднее разобраться, что было, а чего не было. Одно могу сказать: тогда, в 1970-1980-х годах, Барнаул живо откликнулся на наши идеи. И когда мы поняли, что это нужно людям, что это им дорого, мы начали работать с еще большим энтузиазмом. Мы не позволяли себе мелочиться, приспосабливаться, угождать – это было для нас позорно. Да, я понимаю, что про Барнаул я все придумал. Сколько раз во сне ходил по этому городу, сколько раз себе его представлял. И вот анализирую прожитые годы и понимаю, что вся моя жизнь – это вымысел. Знаю, что с особой остротой пойму это, когда вернусь домой. Но мне кажется, что тогда, 40 лет назад, нам удалось пробить некую стену.
Чистый спирт— Первое впечатление от Барнаула мне не забыть. Я задыхался после окончания Харьковского института – очень уж мне требовалась точка опоры. И тут на одном из фестивалей меня познакомили с директором барнаульского театра Антониной Яровой, которая как раз искала режиссера. Я приехал в Барнаул на следующий день после какого-то страшного урагана. У меня даже появилась мысль – срочно вернуться назад. И вот мы на каком-то микроавтобусе поздно вечером едем в гостиницу «Алтай». Там меня поселяют в двухместный номер, а в нем уже кто-то спит. Утром просыпаюсь от непонятных звуков – смотрю, какой-то мужик зарядку делает. Увидел, что я проснулся, и сразу же что-то по стаканам разлил. Я залпом выпиваю – а там чистый спирт! В ужасе у меня пронеслась в голове мысль: «Ну, привет, Барнаул!».
Три палки, две мочалки— Далеко не все шло гладко. Один из моих первых спектаклей – «Точка зрения» по Шукшину – не принимали, мы сдавали его 13 или 14 раз. Нам приходилось нарываться на серьезные неприятности. Но лично меня во всем поддерживала директор театра. Она не пошла против труппы даже когда нас страшно ругала критика за спектакль «12» по Блоку. Правда, из-за него нас не пустили в Москву, где мы должны были выступать в театре им. Станиславского и в Бауманке. Все было готово – афиши, билетные книжки. Но местные власти не пустили, а директор побоялась брать на себя ответственность. Зато мы поехали в Питер со спектаклями «Жили-были» и «Тиль Уленшпигель». Мы выступали в каком-то ДК, в длинном, как кишка, зале на полторы тысячи мест. И получили такие восторженные отзывы! А потом был спектакль «Двенадцать месяцев», который мы ставили параллельно с «Декамероном» (над ним работал другой режиссер, Роман Виндерман). Худсовет все не мог понять, какой я вижу известную сказку Маршака. А в ней я решил обратиться к фольклорным истокам сюжета. Не сразу в этом меня поддержал и гениальный художник театра Александр Толмачёв (его уход из жизни – потеря из потерь, в этом году 8 ноября ему бы исполнилось 70 лет). Как-то прихожу к нему, а он рисует сказку так натуралистично, так добротно, как он умел это делать. Я раскритиковал его, выкрикнул – мол, ты вообще знаешь, как люди живут в деревне? А он, конечно, знал, ведь Сашка был родом из Затона. «Мне надо, чтоб на сцене было три палки и две мочалки!» — гаркнул я и ушел. А когда вернулся, то увидел, что он меня понял. В итоге получился удивительный спектакль. На сцену выходили не Двенадцать Месяцев, а волшебные духи, заполняющие собой все пространство. С этой сказкой в 1980 году нас пригласили представлять весь Советский Союз в Бельско-Бяла – городе на юге Польши. После нашего выступления нас позвали в 17 стран сразу. В ту пору это была фантастика!
— Тогда мы много работали над воспитанием зрителей – в барнаульских вузах мне выделяли по 10 минут перед началом пары, и я страстно рассказывал о нашем театре, читал свои стихи. Мы даже организовали такое направление, как «Воспитание воспитателей» — занимались просвещением педагогов начальных классов, приглашали их на спектакли, которые вместе с ними разбирали. А потом они вели к нам уже подготовленных детей. Сегодня не мешало бы театрам все это возродить. Не случайно говорят: история развивается по спирали, только вот вверх или вниз – не понятно. Мы с вами живем в самом начале XXI века, когда активно идет процесс низвержения прежних форм и поиск других смыслов. Вот и получается, что театры сегодня купаются в бульоне банальностей, но из этого месива должно же что-то стоящее родиться. Нынче совсем иначе бежит время. И когда я своим студентам говорю, что мы будем ставить «Мертвые души» Гоголя, они скисают. Им даже не хочется читать этот замечательный роман – они его осваивают в краткой версии. А начинаешь разбирать – все понимают, просто они так не привыкли. Как им объяснишь, что раньше у людей было больше времени на «думанье», – тот же Радищев целую неделю ехал из Петербурга в Москву. Представляете, сколько у него было времени поразмышлять над жизнью? Сейчас же поезд преодолевает это расстояние часа за четыре. За это время разве сосредоточишься?
Кровеносная система— Когда меня спрашивают, как ставить спектакль, я всегда отвечаю: для начала нужно определиться с тем, что ты собираешься ставить. И определить это нужно с жесточайшей конкретностью, иначе ничего не получится. Допустим, кто-то хочет ставить спектакль про любовь. Что значит про любовь? У этого явления миллион оттенков! Есть любовь Сильвы, а есть – Анны Карениной! Согласитесь, разлет такой, что мама родная! И как только я объясню актеру, что сыграть, он найдет миллион как. Главное, чтобы мне удалось подключить его к своей кровеносной системе, тогда и он раскроется.
Евгений Гимельфарб был главным режиссером Алтайского театра кукол с 1977 по 1987 год. После того как Евгений Юзефович покинул Барнаул, на Украине он воссоздал Харьковский театр кукол. Сегодня работает главным режиссером Одесского областного театра кукол. На его счету более 90 спектаклей в театрах кукол Украины, России, Венгрии, Америки и других стран. Наталья Катренко